существует здесь и сейчас, а то, что нам кажется чересчур необычным, на деле является лишь результатом развития несколько своеобразной психологии этого замечательного народа. Психология, в свою очередь, не может оставаться закостенелой, не может не меняться под воздействием различных внешних факторов. Это в полной мере касается Страны солнечного корня, в том числе в тех сферах ее жизни, что скрыты от нас за ширмой.

Да, современная Япония, как и большинство развитых государств мира с широко декларируемыми либеральными ценностями, официально отрицает наличие и необходимость легальной проституции. Понятно, что так было не всегда — традиции Ёсивары и Симабары не могли умереть в одночасье. Этого и не произошло. Как мы помним, японцы относятся к проституции как к «необходимому злу»: «Да, это плохо, но ведь деться от этого все равно некуда. Так что пусть уж это будет, но мы не станем об этом говорить». Признаемся, это не самая уникальная позиция, и держав, закрывающих глаза на многочисленные «клапаны», через которые усталый народ может выпустить психологический «пар», не так уж и мало. Но Япония не была бы Японией, если бы не подошла к такой позиции с дотошным обоснованием ее необходимости.

Впервые важность проституции в качестве «необходимого зла» была убедительно доказана в начале эпохи Эдо, в XVII веке. Далее, несмотря на возникающее время от времени желание властей избавиться от «веселых кварталов», идея продолжала крепнуть в сознании народа в качестве одного из незыблемых постулатов достижения и сохранения психологического и физиологического здоровья (если не считать неизбежной функции этих самых кварталов как рассадников венерических заболеваний). Как мы видим, она и сегодня вполне успешно работает: коренным образом изменились внешние атрибуты, но фундаментальные ценности остались незыблемыми. Казалось, что системе «неизбежного зла» будет нанесен сокрушительный удар сразу после окончания Второй мировой войны, когда фактическую власть в Японии получила американская военная администрация, изначально настроенная столь решительно, сколь и пуритански, но… Уже первые месяцы американского хозяйничанья на Островах заставили победителей столкнуться с удивительным феноменом мгновенной перестройки японского сознания и способности совершать самопожертвование в самых, казалось бы, необычных ситуациях.

До капитуляции Японии 15 августа 1945 года американская армия изображалась в воюющей Японии как страшное, смертельно опасное сборище огромных диких варваров, отбросов цивилизации, в том числе в сексуальном смысле. Грядущая оккупация империи четко ассоциировалась у ее жителей с сексуальным рабством женщин, что для самих японцев не просто понятно, а вполне естественно: Китай и Корея до сих пор предъявляют претензии Стране солнечного корня за преступления сексуального характера, совершенные японской армией в этих странах, например многолетнюю половую эксплуатацию китайских и корейских женщин японскими военными — по сути, массовые изнасилования и принуждение к проституции. Но, если японцам несложно было вообразить, чего именно им следовало ожидать в случае оккупации Островов американцами, то оккупанты никак не могли себе представить, какие против них будут предприняты встречные меры.

Не в силах противостоять ожидаемым массовым изнасилованиям, японское правительство решило хотя бы перевести этот процесс в более или менее управляемую форму. С этой целью сразу же после окончания войны министерство внутренних дел Японии обратилось к соотечественницам с призывом спасти нацию от половых преступлений путем добровольного удовлетворения сексуального голода американских солдат. Немедленно была создана организация под нейтральным названием «Ассоциация отдыха и развлечений», которая тут же занялась организацией публичных домов казарменного типа для обслуживания солдат и офицеров оккупационных сил союзников в четко определенных местах. В Токио, например, таким местом стал тихий спальный район Омори, где по иронии судьбы автору этой книги довелось жить десятилетия спустя. Американцы были поражены, узнав, что в ассоциацию действительно добровольно, без всякого к тому принуждения, вступили тысячи женщин, в том числе замужних, и вдов солдат, павших на войне. Понять, что руководило ими — желание таким образом отомстить за погибших мужей и братьев или страстный порыв к защите страны, нам довольно сложно, и этот вывод каждый может сделать для себя сам. Важно другое: так или иначе, эти японки приняли на себя удар десятков тысяч изголодавшихся по половой любви американских солдат, которых обслуживали за очень скромные деньги или недорогие, но важные для голодной и нищей послевоенной Японии подарки — пачку сигарет или упаковку чулок. Многие работали едва ли не круглосуточно, принимая в дни солдатских увольнений десятки черных и белых морских пехотинцев в бараках, где комнаты лишь обозначались развешанными простынями.

Презервативы были редкостью и роскошью, поэтому неудивительно, что вскоре значительная часть американской армии в Японии оказалась инфицирована самыми разнообразными венерическими заболеваниями. Ассоциацию пришлось упразднить, бараки разрушить, а на проблему проституции в этой загадочной стране взглянуть с особым вниманием. В следующем после победы, 1946 году Верховный командующий союзными войсками генерал Дуглас Макартур своим решением запретил существовавшую ранее систему лицензированной проституции. В 1947 году его решение было подтверждено императорским указом № 9, согласно которому вовлечение женщин в занятия ею считалось преступлением и подвергалось наказанию, но при этом сама проституция продолжала оставаться легальной (примерно так же запретили тогда и японские боевые искусства вроде дзюдо или кэндо: заниматься можно, преподавать — нет).

С окончанием в 1952–1953 годах оккупации Японии и корейской войны, во время которой Япония использовалась как перевалочная база для отправки в Корею новых частей и место для отдыха и разноплановой реабилитации участников боевых действий, отношение к проституции еще раз пересмотрели. К тому времени Япония и ее вольные и невольные гости уже начали привыкать к тому, что эта профессия — неотъемлемая часть мирной жизни. Появилась даже своеобразная женская субкультура «панпан», напоминающая более поздних советских стиляг, но значительно более тесно связанная и с «водяным бизнесом», и с американским теневым импортом товаров ширпотреба, и даже с эстетикой пин-ап. И все же… «высшее общество» планеты, куда Япония после войны стремилась попасть с неменьшим рвением, чем в конце XIX века, теперь диктовало свои — новые и неожиданные для Токио условия. Вариантов выбора для японцев не было, и 24 мая 1956 года был принят закон о проституции № 118, формально поставивший «водяной бизнес» вне закона раз и навсегда. Правда, как это обычно и бывает, не все формулировки оказались достаточно однозначными.

Например, статья 3 закона гласит: «Никто не может заниматься проституцией или становиться клиентом проституток». Однако сам закон не предусматривает наказания за нарушение этого положения. Ответственность полагается лишь за конкретные преступления в этой области, более относящиеся к функции посредничества, то есть сутенерства, а именно:

вымогательство в целях проституции;

сводничество — поиск и приведение клиентов;

принуждение к занятию проституцией;

получение денежных средств за предоставление сексуальных услуг другими лицами;

принуждение к занятию проституцией посредством выплаты «аванса»;

предоставление места для занятия